Частный визит в Париж [= Место смерти изменить нельзя] - Татьяна Гармаш-Роффе

– И как книга пропала?

– Я не знаю. Папа потом спрашивал, не забыл ли он ее у нас. Но у нас ее нигде не было, я помню, что я ее искала.

– Значит, он не знал точно, где именно потерялась книга?

– Ну, видимо… – Соня пожала плечами. – У вас что-нибудь есть новое? Нашли что-нибудь для Пьера?

– Не беспокойтесь, Соня, я свое дело делаю.

– Ведь это не он убил папу?.. – тихо спросила она, коротко глянув на Реми исподлобья.

– Я стараюсь это доказать.

– Я все время вспоминаю этого человека в саду. Это был не Пьер! Поверьте мне, Реми, это был не он! Я теперь в этом абсолютно уверена. У меня даже такое ощущение, что еще чуть-чуть, и я узнаю, кто это был. Это лицо, фигуру…

– Еще немножко терпения, Соня, еще немножко. И мы его все узнаем.

Соня предложила им кофе, но Реми вежливо отказался, сославшись на дела.

Максим колебался. Соблазн остаться еще раз наедине с Соней, и… и… И что? Они были убийственно чужими, словно никогда и ничего между ними и не было. А что, собственно, было? Так, проскользнуло чувство, взыграло желание – подумаешь, бывает. Ничего особенного, это жизнь, се ля ви.

И эта жизнь у каждого своя.

Он отказался и вышел с Реми.

– Куда сейчас? – спросил он детектива в машине.

– Вы торопитесь? Если да, я вас отвезу домой.

– А если нет?

– Тогда сделаем крюк. Мне надо повидать Пьера.

– А вас пустят? С ним свидания не разрешены.

– Меня – пустят. Мне есть что продать полиции: вашу книжечку.

Реми припарковался перед комиссариатом полиции Версаля и, предложив Максиму осмотреть в ожидании Версальский дворец, скрылся в высоких створчатых дверях комиссариата. Максим побрел в сторону дворцовой площади.

Дворец был огромен, великолепен и величествен. Булыжная дворцовая площадь неслышно отдавала цокотом копыт былых пышных конных процессий, громыханием колес золоченых карет – чтобы весь город слышал. Максим мельком подивился тщеславию Короля-Солнца, запечатленному в каждом камне помпезного здания.

Он прослонялся час, который отвел ему Реми, вокруг дворца, не столько рассматривая знаменитую достопримечательность, сколько предаваясь потоку своих размышлений. «Конечно, наличие драгоценностей в тайнике меняет все, как сказал Реми. И искать надо среди тех, кто читал книгу, кто общался с Арно. Может быть, и Пьер – не вижу никаких причин, по которым Реми его так уверенно исключил. Если он и не пошел бы на преступление ради какого-то столика в несколько сотен тысяч франков, то драгоценности… Они могут стоить несколько миллионов, совсем другой расклад! И он думал, что они по-прежнему там, в тайнике, не зная, что дядя их уже нашел. Поэтому он решил убить его… Как он побледнел, когда Соня сказала, что папа сделал завещание на мое имя! Ну а если уж действительно это не он… Книгу мог прочитать кто угодно. И любой мог убить. Такой мотив, как миллионы, подходит всякому».

«Ну, не всякому, допустим, – возразил он сам себе. – Мне не подходит. Нравственные ценности, мировоззрение, воспитание – все то, что называется культурой, – не позволит. Душа не позволит. Душа».

Погордившись собой мгновение, он вдруг ощутил острую тоску. Желание счастья. Такому славному парню, как он, пристало быть счастливым! А он – был ли? Формально – да. Формально – он талантливый режиссер, который уже добился успеха и добьется, он был уверен, еще большего. Богатство – пока не было, но эта приятная вещь уже где-то брезжила на горизонте. И внешне бог не обделил, и женщины у него были, даже с лихвой… И характер хороший – легкий и веселый. А вот счастлив…

Максим перебирал свою пустоватую суму счастливых мгновений – итог был жидок, протекал меж пальцев, почти ничего не оставляя.

Почему-то казалось, что для счастья ему нужна Соня.

Душа моя, Соня.

Соня, Соня, Сонечка.

Почему ты не живешь в России?

Почему ты мне не встретилась в Москве? Почему ты мне не встретилась? Русские девочки в общем-то красивее француженок… Но эта тонкость, эта таинственная прелесть, это летучее очарование, это медлительное наслаждение от беседы и просто от созерцания – все это только в Соне, в Соне. Ты так чудесна и так недосягаема, что я устал тебя любить, устал тебя желать, устал надеяться – ты все равно безнадежна. Безнадежно не моя.

Реми уже ждал его у машины.

– Пьеру тоже показалось, что Арно к тому моменту книгу еще не читал, а только пролистал.

«А все-таки, когда я отказался остаться на кофе, Соня была разочарована…»

– Что логично на самом деле, – продолжал Реми. – Иначе бы Арно не стал трезвонить, что в этой книге интересные факты.

«И даже, пожалуй, задета…»

Реми кинул внимательный взгляд на Максима. Заметив, Максим слегка смутился и закивал:

– Там действительно интересные факты…

Детектив усмехнулся.

– А как же дядя тогда о тайнике узнал? – попытался включиться в разговор Максим.

– Вторую книгу забыли? С потерянными страницами? Вот я думаю, что Арно их и «потерял». Он просто нашел эту книгу в другой библиотеке и узнал о тайнике, только позже того, кто у него стащил первый экземпляр… Полиция выяснит, на чьи имена были выданы книги. И это будет скорее всего имя Арно Дорана.

«Все-таки я точно знаю, что Соня ко мне неравнодушна. Как бы она себя ни вела со мной, как бы она ни боялась разрушить свою жизнь с Пьером, но ее тянет ко мне, тянет!»

– Кстати, я подумал еще об одной возможности…

– О какой? – рассеянно откликнулся Максим.

– Эта дама, написавшая книгу, могла иметь потомство. И потомство могло быть в курсе описанных ею историй. А дама, заметьте, жила во Франции, в Ницце. И, учитывая страсть Арно оповещать окружающих о своих делах, кто-нибудь из ее детей или внуков мог услышать о «русском наследстве» известного актера и сопоставить факты…

– И решил воспользоваться семейным преданием! – окончательно проснулся Максим.

– И даже вырванные страницы в библиотечных экземплярах вполне могут оказаться плодом стараний потомка «графини З.»!

– И как это выяснить?

– Пошли звонить Соне.

– Соне?

– Графскими потомками я займусь завтра с утра. А пока что у меня есть кое-какой план на этот вечер.

– И что вы собираетесь сказать Соне?

– Говорить будете вы – так вопросов будет меньше. Скажите, что звоните по моей просьбе. И что я прошу Соню собрать сегодня вечером у себя своих друзей – вы якобы не знаете зачем. Предположите, что я хочу прийти и задать какие-то вопросы. Главное, чтобы к Соне пришла на весь вечер вся ее обычная компания.